Они у меня вообще словно жили какой-то своей жизнью, то топорщась, как у рыб, то плотно приникали к коже. Всё бы ничего, но височные «плавники» при этом невольно дёргали кожу. Нет, это было не больно, только очень… щекотно, и до ужаса хотелось почесаться.
Внимательно смотрю в глаза ребёнка, всей душой желая помочь. Во рту становиться вязко и появляется странный привкус.
— А ваш друг… он не будет против? — настороженно интересуюсь, хотя в предвкушении путешествия едва не пританцовывал.
Постепенно я приспособился, и упражнения стали получаться всё лучше и лучше. Конечно, драться с кем-нибудь подобным образом у меня пока что не получилось бы, но со стороны смотрелось эффектно. Думаю, если действительно освою подобную манеру боя и найду подобный моему с-кешер, то из эффектного это станет эффективным. Хотелось бы надеяться.
— И что мне теперь делать? — интересуется он. Готовое сорваться с языка пожелание я быстро глотаю и с тяжелым вздохом нажимаю нужные пластины. Нет, он что, действительно их не замечает? Как интересно…
Красс замолчал, рассеяно перекатывая в ладонях плод. А потом резко его сжал. Да так, что ошмётки несчастного брызнули сквозь плотно сжатые пальцы.