— Ну да, — кивнул тот, — но я думал, что поедем через Калнингхайм — куплю.
— Да это я сейчас, — закивал идш, торопливо рисуя на покрытой синюшной бледностью спине Арила пентаграмму принятия, — просто жалко такое мощное средство тратить. А ну как дальше сильнее прижмет…
— Больше никогда никуда не исчезать! — выпалила она!
— Я бы хотела узнать, чем я заслужила твой страх… — тихо произнесла она.
Старшина Зимней сторожи лежал на разбитом Лобном камне. Рядом с ним стояли, сидели на земле, привалившись к искрошенным колоннам и полуобвалившимся стенам домов израненные воины, количество которых доходило до полусотни. Между ними будто молчаливые тени перемещалось примерно столько же женщин в истрепанных лохмотьях, многие из которых также были замотаны в окровавленные тряпицы. Трой натянул поводья и, не дожидаясь, пока Ярый окончательно остановится, спрыгнул с коня.
Когда фаербол устремился ему в лицо, Трой напрягся изо всех сил и стиснул зубы, чтобы удержаться и не отпрыгнуть в сторону. Нет, он, конечно, верил учителю, но фаербол прямо в лицо, да еще такой огромный и пышущий жаром, это, знаете ли… Полыхнуло так, что Трой на некоторое время ослеп, кожу на лице нестерпимо жгло, глаза слезились. Когда он, наконец, пришел в себя, Игреон Асвартен стоял прямо перед ним, сложив руки на груди, и смотрел прямо на Троя. Тот некоторое время прислушивался к своим ощущениям, ясно осознавая, что все, что проделал учитель, имело некий смысл, но этот смысл от него ускользнул.