Некий почтенный камергер, подхваченный волной всеобщего оживления, с готовностью кинулся выполнять просьбу и не постеснялся испачкать свои холеные руки, подобно простому рабочему.
– Совершенно верно! Я абсолютно с вами согласен! Но поймите и вы меня! – в голосе прозвучали жалобные нотки. – Ваше правительство ведет себя так неосторожно! Я – сторонник торговли на обоюдовыгодных условиях, способствующих процветанию, – но не на ваших единоличных условиях! В конце концов, я не деспот Кореллии, – он увлекся, и голос его зазвучал громче, – я лишь выразитель общественного мнения. И мой народ никогда не согласится на колониальную торговлю золотой канителью и стеклянными бусами!
Наверное, где-то около полумили? – Гааль спохватился, не звучит ли его вопрос слишком наивно.
Духовенство возникло само собой, и если мы и содействовали этому процессу, то лишь потому, что шли по пути наименьшего сопротивления. Но это уже второстепенный вопрос.
– Но зачем вам вообще переселяться туда? Это вы мне можете объяснить?
– Нет. Я специально подбросил ему эту кость, чтобы он разговорился. И в результате он выболтал истинные намерения Анакреона – разделить Терминус на земельные владения. Разумеется, я не собираюсь допускать этого.