Синяя огненная плеть хлещет в мутнеющее зеркало.
Говорить ему, что нам пригодилось бы чужое снаряжение, я не решаюсь.
Уж очень разные причины мы находим для гнева.
Ромка садится, кивает бармену. Тот корчит жуткую рожу – но подаёт ему гранёный стакан, наполненный «Абсолютом-пеппер». Мне даже смотреть тяжело, как Роман пьёт. А он, слегка морщась, вытирает рот и возвращает стакан.
Веки были свинцовыми, я с трудом их разлепил. На экранчиках плясал огонь, в наушниках шуршал ельник – Вика ворочалась, устраиваясь поудобнее.
Слишком много желающих узнать наши реальные имена.