В отверстии показалось сердитое лицо Полубоя. Свесившись, он протянул Сандерсу руку.
— Вы меня вызвали в самый неподходящий момент, Герберт. Прервали приключение на самом интересном месте, но не слушать же мой отчет, как я провела отпуск, вы меня позвали. Это — личное. Как я понимаю, вас интересует объединение сликов с глюкерами. Я работаю над этим.
— За бога, демократию и президента, — поправил Сандерс, сжимая под курткой рукоять «бастарда».
— А если она закатит скандал? Нет уж, Дик, отвязывайтесь от нее сами: напоите, в конце концов. Неужели так трудно споить слабую женщину.
Двоеликий развернулся и залепил ей пощечину. Обиженно надув губы, стриптизерша подобрала плащ и, покачивая необъятными бедрами, удалилась за подиум.
— За здоровье русского императора следует пить только водку, — поправил ее Полубой, — и только так, как ее пьют русские. Несите фужеры.