— Сто раз говорили, — вздохнул Сандерс. — Даже и не знаю, что делать. Может, перестать следить за собой, отрастить брюшко? В самом деле, ученая степень предполагает солидность, дородность, величавость.
— Ну это же Таир… Правительство торгует принадлежащей ему скудной собственностью с не меньшим энтузиазмом, чем любой лоточник в порту. А мне до смерти надоели низкоклассные рейсовики. Я попросил Шиманека заказать билеты на что-нибудь приличное и… вот мы здесь.
— Чего тебя проведывать, — проворчал Микки, усаживаясь на стул и доставая мятую пачку денег, — ставлю двести пятьдесят на «сквознячок». — Он бросил деньги на стол и потер щетинистую щеку.
— Вы мне все больше нравитесь, — Флоранс игриво повела плечиком, — не хотите попробовать? — Она протянула свой бокал Сандерсу. На краешке его Дик заметил следы помады.
— Это тебе не каботажник. Наши радары видят любой опасный камешек часа за два полетного времени, а при такой форе чтобы обогнуть любой метеоритный поток, достаточно отклонения в доли градуса… смотри, опять! — Оператор качнулся к пульту, и его пальцы забегали по клавишам. — Надо подключить еще пару сборок контуров охлаждения, а то…
— Заткнись, — Алекс О’Доннел свалил с Полубоя труп паука и присел рядом. Контурная куртка у него на груди была рассечена, в прорехе запеклась кровь.