Но Серега, который даже ведение собственного хозяйства переложил на хрупкие плечи жены, от подобных споров впадал в ступор, как лягушка – от мороза.
Еще через две недели они бесславно вернулись в Киев, а оттуда верхами пришли к Свенельду.
Серега повернул лошадь, порысил вниз, поднял две скрещенные руки: стой.
Синеусый варяг осушил чашу, выплеснул в костер последние капли.
– Хрунгельв, я оставлю тебе две сотни, десятерых следопытов и дюжину собак,– сказал нурман в золоченых доспехах тому, кто трубил в рог.– Разделитесь. Одни пусть идут вверх по течению, а другие – вниз. Но за оба отряда отвечаешь ты.
Дальше события раскручивались с молниеносной быстротой.