– А они думали, – Махи криво усмехнулась, – что это мой папа… оттудик…
– Я ненормальная! Свихнулась… все из-за… – она осеклась.
– Добрый… – отозвалась Павла автоматически.
– Ничего… – она опустила глаза. – Сделаю…
Поначалу голый камень, звенящий от ее копыт и придающий миру ясное объемное звучание, обрадовал ее и вселил надежду – но уже после второго поворота она поняла, что впереди нет ничего. Что звук возвращается, отражаясь от непреодолимой преграды, что перед ней стена. И она хотела расшибиться о стену на всем скаку – но естественная живучесть не позволила.
Теперь они ненавидят его, Рамана – потому что он умеет сделать то же самое, но только фактом своей работы… своего, красиво говоря, творчества…