– При чем тут мой муж? – Павла покраснела. И тут же удивленно нахмурилась: – То есть как это – прикрыть? Что за ерунда, это же ваш театр, а не Тритана…
Она действительно уселась, привалившись спиной к камню, и лицо ее сделалось почти счастливым. Как у человека, который после долгого дня пути наконец-то вытянул затекшие ноги.
– Вы кто? – спросила она, усилием воли вернув себе голос.
С саагом, сказала она себе, перешагивая через все второстепенные размышления. С саагом, дорогая, с твоим персональным саагом.
Девушка смеется, свет понемногу уходит, и в темноте остается один этот смех.
Ее манила вода, но путь к реке перегорожен был страхом. Она бродила в дальних, пустынных коридорах, ловила ушами вздохи и отзвуки, но – все яснее и четче – осознавала наползающую, сочащуюся из провалов беду.