И ему стало стыдно за свое малодушие. Он отступил.
– Более-менее, – неопределенно ответила Анжела. – Как твои дела? Все сделал, что собирался?
– Ничего, – сказала она со вздохом. – Завтра поговорим.
Мало ли пьянчуг сгоряча орут собственным детям, что те – ублюдки?
– Очень приятно, – сказал Влад Агнии. Та смотрела, явно чего-то ожидая: объятий? Приглашения в гости? Чего?
Зрители, сидящие спереди, уже не стесняются говорить громко. Их голоса эхом отдаются от стен, накрывают собой весь зал, грохочут в ушах, но Влад не понимает ни слова – как будто говорят на чужом языке. Тогда зритель, сидящий сзади, прижимает к затылку Влада холодное дуло пистолета; Владу неудобно, но он терпит. Он же все-таки в общественном месте… Значит, надо вести себя сдержанно…