– Купите апельсины, – сказала девушка за прилавком у входа в овощной магазин «Золотая осень».
Он провалялся неделю; к счастью, худшие подозрения врачей не подтвердились, и никакого ботулизма у Влада не обнаружилось. Уже на пятый день ему стало лучше, а на седьмой он почувствовал в себе силы исчезнуть. Двое соседей по палате (третий, на счастье, быстро выписался), две медсестры, сменяющиеся через день, и лечащий врач, шесть раз навестивший Влада на шести обходах – по крайней мере пять человек уже ходили под зарождающимися узами, и рисковать Влад не хотел.
– А ты замечала, что если в помещении много людей – общение с любым из них безопаснее, чем если бы оно происходило один на один?
– Ты не можешь со мной поговорить. Я слишком… ценю тебя, чтобы подвергать этой… процедуре.
Он сидел к ней вполоборота, опустив голову, ничем не отличимый от прочих будущих пассажиров, коротающих время в ожидании поезда. Он прикрыл лицо ладонью, будто от усталости, и смотрел сквозь пальцы; она стояла в неудобном месте, мимо нее спешили люди и грохотали колесиками огромные чемоданы, ей было очень не по себе, но она стояла прямо, гордо подняв подбородок, и всматривалась в лица тех, кто проходил рядом.
– Ты образованный человек… Ты столько лет прожил с этим… Кстати, сколько? С рождения?