К ее превеликому счастью, полная перестройка затронула только нижние ярусы. Чем выше она поднималась – тем легче становилось ориентироваться. Здесь сменились решетки на окнах, кое-где были надстроены балконы, но план коридоров не изменился, и женщина шла, высоко подняв голову.
Развияр встряхнулся, принял на плечи коромысло с грузом и, осторожно придерживая шаг, преодолел самый крутой участок спуска. Снова выровнял дыхание, настроился на привычный ритм; одиннадцать тысяч шагов.
Сколько жертв осталось до Медного трона? Одна? Две? Но если я достигну такого понимания… И такой власти – не над людьми, а над самой сутью вещей…
– В чем трусость? – спросил Развияр. – Я поглядел бы на вашего старейшину, если напустить на него огневуху!
– Я призову тебе грозу! – крикнула Яска. – И самая большая молния попадет в тебя!
– Это все магия, – сказала она тихим, дрожащим голосом. – Я сама не понимаю, как. Думала, ничего не выйдет… А потом увидела этих птиц, гекса, вас… И тогда земля и небо перевернулись, небо стало полем. Оттуда вырастали молнии, как деревья. Медленно и красиво… и больно, так они росли, и на каждой ветке сидела птица. А потом они улетели. Но на самом деле они падали. А я знала, что делаю что-то ужасное, и само небо разозлилось на меня… за то, что я посмела. Теперь все время кажется, что кто-то сверху смотрит, ищет меня… А спрятаться негде.