– Чего-то ты, Андрюха, сегодня расстроивши, – миролюбиво заключил Витя. – Прямо с самого утра. Ну, ладно. Это… Будешь тут куковать или ко мне пойдешь? Все одно концерт закончивши.
Вовка объяснил, что до сих пор иногда видит во сне Муромского с пассатижами.
Котов покорно глотнул. Это было виски, на вкус – очень дорогое, Котов ничего подобного раньше не пробовал.
Коровы звенели цепями и топали копытами, овцы уже просто орали дурными голосами. Лузгин, не дыша, смотрел на темную ссутулившуюся фигуру, медленно поворачивающую из стороны в сторону массивную голову.
Миша прислушался и принюхался. Катя ушла далеко. Куда-то к автомобильной трассе. От нехорошего предчувствия у него засосало под ложечкой.
Зыков свернул за угол, в темный проходной дворик. Оперся плечом о стену, привычно сунул два пальца в глотку и, тяжко страдая от жадности, выблевал на землю пиво и креветки. Против ожидания, стало еще хуже. Сержант едва не падал. Все, на что его хватило, – отлепиться от стены, уткнувшись в нее лбом. А преследователь был уже тут как тут. Ласково положил на шею Зыкову скользкую холодную ладонь.