Миша брезгливо поднял обойму двумя пальцами.
– Я думаю о сумасшедшем «мастере». И о том, что, если Котову удастся его задумка, сюда явятся москвичи. И кому-то придется говорить с ними. Мне страшно, Андрей. Я заранее боюсь струсить. Они приедут, увидят результаты, отечески похлопают нас по плечу и уберутся восвояси. А я буду смотреть москвичам вслед и плакать от стыда, потому что побоялся объявить им войну. И все останется как прежде. А этого нельзя! Такие дела, Андрей. Есть идеи?
Котов хлебнул изо всех сил, чтобы оглушило.
– Сегодня в клубе будут танцы! – пропел он. – Та-та-та-танцы, танцы, ла-ла-ла-ла!
– Он дышит, зараза, – пояснил Витя. – Вломили мы ему знатно, убить могли, а он дышит. Образина, мать его.
– До новых встреч! – Котов махнул рукой на прощание и чуть не сверзился с крыльца. Похоже, он с каждой секундой пьянел. Лузгин знал это состояние – «откат» после стресса. То ли отважному капитану тяжело далось знакомство с Долинским, то ли Вовкино присутствие так повлияло. Но скорее всего сказывалась бессонная ночь, которую Котов прошлялся черт знает по каким помойкам.