Духарев думал. Сотнику он доверял примерно так же, как Лехчу.
Святослав не возражал. Ему нравилось драться, а не считать мешки с зерном и овечьи шкуры. А его мать… У матери-княгини со Свенельдом – давняя дружба. Злые языки поговаривали, что…
– Что-то угры в этот год расшалились… – сказал Сергей, желая сменить тему. – Обнаглели хуже печенегов.
Тотчас с полдюжины стрел порхнули с тугих степных луков – и еще двое выбыли из игры. Зато четвертый успел взреветь влюбленным оленем, предупреждая своих, прежде чем граненый наконечник навылет пробил ему шею.
– Этот Абдалла – мусульманин? – спросил он.
– Зачем? – удивился Духарев. – Какая от них польза в степи?