Ему хотелось говорить — высказать всю обиду или узнать все, но боль в боках становилась невыносимой, он почти терял сознание.
— Даже вы, блюститель правосудия, как бы оправдываете действия Сальватора, находя его операции не лишенными целесообразности.
Зурита, Бальтазар и пять арауканцев уселись на берегу и стали молча ждать.
Получив эти сведения от Бальтазара, Зурита решил съездить в Буэнос-Айрес.
Ровно через двадцать восемь дней открылась та же стеклянная дверь.
В панике люди давили друг друга, теснились у выхода, мешая друг другу и отрезая себе последний путь к спасению.