– На себя взгляни, тряпка, – огрызнулась моделька и принялась спешно производить ремонт.
– Сердце небось больное, – то ли спросил, то ли определил милиционер и сел писать какие-то бесконечные бумаги.
– Тут написано, что ты немая, – пояснила спасительница, – вдруг на чеченцев наткнешься, – покажешь. Мы убогих почитаем, никто и пальцем не тронет, только платка не разматывай, это не принято, прикрывайся и глаза опускай, поняла?
– Немедленно отдай, – велела я и выдрала из цепкой Машкиной грабки грязь.
– Вадим Костылев, дядя Кристи, и избавиться он хотел от неожиданно воскресшей племянницы.
– Он два дня не приходит, – словоохотливо затарахтела продавщица, – хозяин злился жутко, пообещал уволить.