— Ты не посмеешь убить меня, — прошептал волох. — Посмертное проклятие...
— Ну хорошо, успокойся... — Духарев растерялся. Никогда Слада не говорила с ним так. — Прости, если я тебя огорчил. Но я думал не о себе, правда!
— Есть у меня послухи в печенежском стане. — Выговор у Калокира не ромейский, а южный, тмутороканский. Неудивительно, ведь родился Калокир по соседству, в городе Херсоне. — Этим послухам можно верить.
Духарев промолчал. Но отметил: раньше за великим князем подобных сомнений не замечалось. то сделано — то сделано.
— Уходим! Уходим! — загремел он, — В крепость! Живо!
Видел, как, опомнившись, уцелевшие бросились бежать, но русы гнались за ними и рубили, рубили... А тех, до кого не могли дотянуться мечи, догоняли стрелы.