Цитата #1090 из книги «Ученик убийцы»

– Простите. Но вы говорите на нашем языке так хорошо, почти как будто выросли здесь. Почти как будто вы вспоминаете его, а не учитесь заново. Я постараюсь говорить медленнее. Несколько недель, нет, это было больше месяца тому назад, Регал пришел ко мне. Он спросил, может ли он пообедать со мной, чтобы мы могли узнать друг друга получше и...

Просмотров: 9

– И бояться. – Все эти годы? И ты никогда не узнал меня лучше, ни разу не подумал: «Он не мог так поступить»?

Просмотров: 8

Огонь горел во всех трех больших каминах, и разные группы собрались перед каждым. У одного лучники занимались своей работой на случай, если завтра распогодится и можно будет охотиться. Мне хотелось быть там, где сочный голос Шерфа поднимался и падал, рассказывая очередную историю. Время от времени его прерывал одобрительный смех слушателей. У последнего очага звенели голоса певших детей. Я узнал отчетливый мотив пастушьей песенки. Несколько присматривающих за детьми матерей постукивали ногами в такт, плетя кружево, в то время как иссохшие пальцы старого Джердана, перебиравшие струны арфы, заставляли детские голоса звучать почти верно.

Просмотров: 9

Я набрал в грудь воздуха и напомнил себе, что я человек короля. И в этот момент на этом месте я был настолько близок к королю, насколько это было возможно. Я тщательно выбирал слова.

Просмотров: 11

– Вы устали, – говорит мой мальчик. Он стоит у моего локтя, и я не знаю, как долго он уже тут находится. Он медленно протягивает руку, чтобы взять перо из моих ослабевших пальцев. Устало смотрю я на колеблющийся чернильный след, который оно оставило на моем листке. Думаю, я уже видел такой след, но тогда это были не чернила. След засыхающей крови на палубе красного корабля – крови, пролитой моей рукой? Или это была струйка дыма, черная на фоне голубого неба, когда я подъезжал слишком поздно, чтобы предупредить город о готовящемся набеге? Или яд, разворачивающийся желтоватой лентой в простом стакане воды,– яд, который я, улыбаясь, вручил кому-то? Нежный завиток женских волос, оставленный на моей подушке? Или след на песке, оставленный каблуками мертвого человека, которого мы вытащили из догорающей башни в Силбее? След слезы на щеке матери, когда она прижимала к себе своего «перекованного» младенца, несмотря на его злобные вопли? Как и красные корабли, воспоминания приходили без предупреждения и без жалости.

Просмотров: 10