И он сел, и сделал несколько вдохов, и закрыл глаза. Через несколько мгновений он открыл их.
– А когда будешь иметь? – спросил он саркастически.
– Лучше возвращайся в постель, маленький мальчик. Подумай хорошенько, как ты оскорбил меня сегодня. Сказать, что я каким-то образом хотел изменить нашему королю! Ползи вниз, ты, маленький трус! В следующий раз, когда я позову тебя... Ха, если я позову тебя, приходи, готовый подчиняться мне, или не приходи вовсе. Теперь ступай.
Итак, я взял лошадей и последовал за Барричем, который вел лошадей сквозь толпу на улицу.
Чейду не потребовалось много говорить, чтобы пробудить во мне стыд. Мое представление о собственной жизни в считанные мгновения рухнуло из высокой трагедии к детской жалости к самому себе.
– О, вино из одуванчиков? Я думала, оно не будет готово до второй половины зимы.