— Это хорошо, что ты умеешь принимать свои поражения по-мужски, Миш… Так еще раз повторяю: мир?
— Ничего, ничего! — вдруг тряхнула она головой. Закусила губу, пытаясь унять наворачивающиеся слезы. — Ничего! Сейчас поднимемся, сопли подберем, юшку подотрем и дальше выдюживать будем, потихонечку…
Леха взбежал на вершину дюны, оглянулся — и оскалился.
Но передние ноги не шли. Копыта застряли между ребрами бычьей туши.
Адреналин встряхнул тело, оголил чувства. Мир вдруг стал ярким, выпуклым, почти осязаемым. Каждая мелочь цеплялась за глаз, каждый миг оставался в памяти…
Стараясь не глядеть на нее, Леха обошел гарпию и побежал к скалам.