— Верно, — подтвердил он. — И даже золотое. Обручальное.
Греберу не удалось перевязать плечо, задетое пулей. Где-то ему попалась фляжка с остатками коньяка, и он вылил их на рану. Блиндаж продолжал раскачиваться и гудеть, но это было уже не судно, попавшее в шторм, а подводная лодка, катившаяся по морскому дну с вышедшими из строя двигателями. И времени больше не существовало, его тоже расстреляли. Все притаились в темноте, ожидая. И не было города в Германии, где он побывал две недели назад. Не было отпуска. Не было никакой Элизабет. Все это лишь привиделось ему в горячечном сновидении между жизнью и смертью — полчаса кошмарного сна, в котором вдруг взвилась и погасла ракета. Действительностью был только блиндаж.
Пробормотав что-то, портной встал. Он осмотрел пятно на брюках.
— А ты знаешь, что Зибер убит? — спросил Мутциг.
— Их поймали в этих местах, — сказал фельдфебель. — Надо их запереть, пока не получим приказ.
— Тоже правда. А что будет, когда мы завтра увидим друг друга при беспощадном полуденном солнце?