— Пойду туда. Прямо как в деревне. Вода из колодца. Раньше это называли романтикой, да?
Гребер смотрел на задремавшего Гейни. — Он все еще в СД?
— Постарайся попасть в сорок восьмой номер. Это бывший приемный покой. Там и пища лучше. Я тоже в этой комнате.
— Ладно. Тебе будет приятно повидать нас. У нас веселая, компания, по крайней мере в моей палате.
Гребер выпрямился и, ничего не понимая, посмотрел кругом. И вдруг увидел, что далеко впереди ветер гонит какое-то белое крыло. Он побежал следом. Это была его записка. Гребер поднял ее и уставился на листок. Кто-то сорвал его. Сбоку каллиграфическим почерком было выведено назидание: «Не укради!» Сначала он ничего не понял. Потом вспомнил, что обе кнопки исчезли, а на обращении матери, с которого он их взял, красуются опять все четыре. Она отобрала свою собственность, ему же дала урок.
Они вышли на Гитлерплац. За церковью пламенел вечерний закат.