Коэн слышал о том, что можно драться честно, но давным-давно решил, что ему это ни к чему.
Они прошли по набережной и направились к центру города, две точки на постепенно удаляющемся пейзаже, на котором, когда перспектива расширилась, появился крошечный кораблик, начинающий свой путь через широкое зеленое море, которое представляет собой лишь часть сверкающего океана, опоясывающего окутанный облаками Диск, покоящийся на спинах четырех гигантских слонов, стоящих на панцире огромной черепахи.
– Вот именно. Как тебя зовут? Меня – Изабель.
– Тот второй большак, с ним все в порядке? – участливо спросил он.
– И продавец – такой невышокий шморщенный штаричок? В лавке полно вшяких штранных штук?
Но лично он почему-то предпочел бы гнев богов звуку этого голоса. Звезда приближается, вещал оратор, и ее ужасный огонь можно отвратить только… только… Ринсвинд не понял чем именно, но перед его мысленным взором пронеслись мечи, знамена и воины с пустыми глазами. Голос не верил в богов, что, по Ринсвиндовым понятиям, было вполне нормально, но он не верил также и в людей.