– На это мало шансов. Они развели костер прямо у него во рту.
– О боги! – изрек Ринсвинд. – Сколько ж тебе лет, если точно?
– Что ж, дискуссия о том, как избавиться от этих пут, будет весьма кстати, – Ринсвинд подергал веревки, стягивающие ему запястья.
Ринсвинд случайно взглянул сквозь редеющее облако на расстилающийся внизу снежный пейзаж, от которого его отделяло значительное расстояние. Он знал, что находится рядом с безумцем, но к этому ему было не привыкать. Если слушать этого безумца означает оставаться наверху, он – весь внимание.
– Странные письмена. Они все время меняются. А что эта крокодилообразная штука делает с осьминогом?
Это был слабенький, писклявый голосок, и доносился он из иконографа, висящего на бесчувственном теле Двацветка.