– Каковы же величайшие ценности, которые даются нам в жизни? – изрек вождь варваров.
По крайней мере, его голос звучал ровно. Но глубоко в серых глазах помощника сверкала слабая искорка, которая говорила, что он ведет учет всех оскорблений, всех покровительственных огоньков в глазах, всех мягких упреков, всех понимающих взглядов и каждый из них обернется мозгу Гальдера лишним годом погружения в кислоту.
– Это был поистине странный… сон, – проговорил он. – Что это за место? Почему я здесь?
– Хорошо, хорошо. С того самого дня, когда ты впервые открыл Октаво, мы знали, что можем доверять тебе.
Бетан выронила Октаво, и он, кувыркаясь, полетел на плитки крыши. Но не долетел.
– И наша задача, Ринсвинд, не допустить, чтобы случилось нечто ужасное.