Молодой волшебник как раз смотрел на заваленный всяким хламом верстак. Длинный и острый нож показался ему словно специально изготовленным для исполнения замысла, который внезапно пришел в его голову.
– Коэново растирание! – простонал он. – Коэн без него и шагу не ступит!
Двацветок пропустил его слова мимо ушей и полез вниз по лестнице.
– Нет, – задумчиво ответил Коэн. – Не шовшем. Прошто ушел.
До слуха Ринсвинда смутно доносились звуки спора Двацветка и чертика, который жил в коробке и делал картинки. Это был технический спор о глубине изображения и о том, хватит ли у беса красной краски.
– Теперь ее видно даже днем, – сказал Коэн. – Што это такое?