Последовала глубокомысленная пауза. Каждый думал о своем.
– А это Паинька Биндль Камнешлеп Щеботанский, – без тени сочувствия к обалдевшему гостю сообщила госпожа Овнец.
Стену еще не сломали, она по-прежнему являла всем желающим свою леденящую кровь фреску. Эррол обнюхал камни, пару раз прошелся по улице взад-вперед и заснул.
– Вы для него слишком жилистые, – пошутил Воунз. – Ха-ха.
– Мой отец написал письмо, – гордо заявил Моркоу. – И меня согласились принять добровольцем.
– Нет, я думаю не только об этом, – возразил Колон.