– Что же ты, презентуешь мне ее? – растерялся Будкин.
Наконец Маша успокаивается, медленно поднимается на ноги, только сильно и крупно дрожит. Я умываю ее водой из лужи. Ладонью я чувствую ее пульсирующие веки, окаменевшие скулы, застывшие губы.
– Тогда я в ванну минут на десять, а ты подожди.
– Вот даже как? – деланно изумился Служкин.
– Ты что-то хочешь спросить? – поинтересовалась Кира у Служкина.
Служкин только стонал и держался за голову, волоча ноги.