Я ракетой взмываю наверх. Широкая дуга Ледяной как на блюде. Зрение мое пугающе обостряется, будто глаза вывинчиваются, как окуляры бинокля. Тяжелый молот бьет в виски. Я вижу все четко-четко, хоть и мелко. По шивере к Долгану плывет наш катамаран.
– Вот если отремонтировать тут все, подновить… – хозяйственно вздыхает Борман.
– Руки уберите!… Уй-я-а!… – заорал Градусов, вылезая из-за парты вслед за своим ухом. – Убер-ри, сказал!…
– Ладно, не ори, не в бане… – поморщился Служкин.
– Он теплый от солнца, – печально сказал Будкин.
Они взбирались обратно наверх, ногтями отцарапывая со штанов ледяную корку.