– Вы – мерзавцы, – просто сказал он. – Я от вас устал беспредельно. Бито. Думаете, мне стыдно, что я играю в дурака на уроке? Да ни фига подобного. Я вас всех уже видеть больше не могу. Будь моя воля, я бы вас со всех уроков подряд вышибал, а по улице ходил бы в противогазе, чтобы с вами одним воздухом не дышать.
– Ну, как скажете. А я вот дежурных на завтра забыл назначить.
Я сижу на берегу Поныша, пью водку, курю, смотрю на затопленный лес, на туманную от луны реку, на скалу Семичеловечью, которая призрачными парусами белеет вдали. До меня долетает шум порога, разломившего наш катамаран. Все небо над Понышем заполнено серебряными серпами, треугольниками, бумерангами.
– Кого это – нас? – насторожился Служкин.
– Маш, может, пойдем спать? – после чая тихо зовет Овечкин.
– Ботанику, зоологию, анатомию, общую биологию, органическую химию, – не торопясь, перечислил Служкин.