– А про тебя, Тютин, может быть, я сам передумаю. Уж больно ты ныть горазд.
– Тяжелая, – заметил Служкин. – Может, вам помочь донести?
– Искусство требует жертв, – пояснил Служкин.
Ветка сидела на стуле, но ей было плохо видно. На экране с визгом плясали толстые женщины в полушубках и кокошниках. На них падал бутафорский снег. Ветка встала, закрыла дверь, щелкнула задвижкой и села поближе к телевизору на диван. Потом она сказала, что ей холодно, и укрыла колени уголком пледа. Потом сбросила тапки и забралась под плед. Она первая притиснулась к Витьке и полезла руками. Витька тоже потащил вверх ее юбку. До самого конца «Голубого огонька» они возились друг с другом. Потом попробовали сделать все как взрослые, но ничего не вышло. Потом Ветка уснула, и Витька, отвернувшись, тоже уснул.
– Приду, – кивнул Служкин. – Оторвемся, конечно. Заедет и на мой двор «КамАЗ».
– Вот… Ребека же у Хосе остановилась под чужим именем, а он ее так и не узнал после пластической операции.