– Рунева, – подсказал Служкин. – Она Будкина любит.
«Конечная станция Пермь-вторая!» – прохрипели динамики.
– Что я, себе враг, – усмехнулся Служкин.
Демон беспомощно улыбается и пожимает плечами.
На Маше было строгое белое платье и строгий черный пиджачок, в волосах – огромный белый бант. Этот костюм, колечко и сережки, тонкая цепочка на шее, подкрашенные губы и подведенные глаза делали Машу совсем взрослой.
– Градусов, ты сегодня дежурный, – на обеде напоминает Борман.