– Ладно, не буду, – согласился Будкин. – Слушай, Витус, дай мне потрепаться твою синюю рубашку? Мне завтра в гости.
И это слово «риф» странно было слышать по отношению к доисторическому монолиту, который на безмерно долгий срок пережил океан, его породивший, и теперь стоит один посреди континента и посреди совершенно чуждого ему мира, освещаемого совсем другими созвездиями.
– Чего вот из-за тебя выслушиваю… – ворчит Люська на Демона.
Свет в зале зажегся, и публика, уважительно покрякивая, вразвалку двинулась к выходу.
– Нансен… – неуверенно сказал Служкин. – Или Амундсен. А может, Андерсен. У меня не эта география. У меня экономическая.
– Значит, он все-таки думает обо мне, раз уж так выделывается…