– Ему на работу завтра, вот он и ушел, а цыканья твоего даже не заметил. А если и заметил, так, когда он захочет – ори не ори, будет пить до зари.
– Ты откуда? – спросил один. – С Речников?
– Девки, держи меня!… – ору я. – Машка, насос!…
Чекушка стояла у доски, держа в руках портрет Гоголя. Она была похожа на башню: огромная, высоченная женщина с розовым лицом, ярко накрашенными губами и крутыми бровями. С плеч у нее свисала желтая сетчатая шаль. На голове лежала тугая коса, свернутая в корону. Чекушка говорила о писателях всегда, словно от восхищения, тихо и медленно, и смотрела при этом вверх. Фамилия у нее была Чекасина.
– Только сначала мы его домой забросим, – предупредил Будкин.
– А я и пробовала, и пила! – заявляет Люська. – Сто раз! Однажды на дне рождения у Цыплакова…