– Побегут, да не добегут, – ответил Шуйский. – Как в Кремле пальба начнется, мои холопишки на Москве закричат, что это шляхта царя извести хочет. Чернь Дмитрия-то любит, а поляков ненавидит. Поднимутся все, кинутся панов бить, и пойдет свара великая. Пока разберутся, мы самозванца кончить успеем.
– Ты мой Илья-Муромец! – восхищенно прошептала Соломка, помогая ему подняться.
Со стороны Кремля донесся приглушенный звон колокола – частый, тревожный. Так на Москве извещают о пожаре.
– Держите, не отпускайте! Я только возьму стамеску.
– Из 2006-го? – ахнул пионер Юрка. – Здоровско! А я из шестьдесят седьмого, тыща девятьсот. Тоже провалился в эту, как ты ее назвал?
У отдела компьютерных игр, где они с папой, бывало, проводили по нескольку часов, Ластик на секунду остановился. Всхлипнул, зашагал дальше.