Выполнить приказ было трудно: шестиклассник стоял на одной ноге, поставив магнитолу на поднятую коленку. Левой рукой придерживал орущий аппарат, правой лихорадочно жал на кнопки. Портфель прижимал подбородком.
– Тихо вы, гусыни! – топнула ногой царица. – Забейтесь по углам и молитесь!
– Прости ты мя, окаянного. Ты ныне на небеси, тебе по ангельскому чину зла и обиды в сердце несть не статно. Аз, грешный, многими болезнями маюся, и лекари иноземные лекарствиями своими не дают облегчения. Исцели мя, святый отрок, от почечуя постылого, от водотрудия почетного, от бессонной напасти и брюхопучения. А за то аз тебе на Москве церкву каменну поставлю, о трех главах, да повелю тебя во храмех молитвенно поминать вкупе с блаженные отцы.
Для начала Ластик отправился на разведку. Райское Яблоко пока оставил за щекой – разговаривать тут все равно было не с кем. Унибук спрятал за пазуху.
– Надеюсь, вы не станете поднимать шум из-за этой маленькой неприятности, господин реалист? Как вас зовут?
– Минута! – объявил сверху распорядитель. В руках он держал огромные песочные часы с делениями. – Полторы… Две!