Тут она перестала следовать тексту и лишь беспомощно наблюдала за собой, словно за обреченной шхуной, погружающейся в морскую пучину.
Могила была уже по колено, и барраярец немного запыхался. Теперь, после ее вопроса, он перестал копать и насторожился.
К своему ужасу она скоро убедилась, что и бетанская, и эскобарская пресса в один голос обвиняют Форкосигана в плохом обращении с пленными, словно он отвечал за это с самого начала. Заодно припомнили и старую ложь о Комарре. Она негодовала, возмущалась и в конце концов совсем перестала смотреть новости.
– Я вас расстроил своей болтовней. Извините. Все это было очень давно. Не знаю, почему я столько говорю.
– Что вы обычно делаете с солдатскими детьми? Наверняка подобная ситуация уже бывала – может, в меньшем масштабе.
– Скажи мне… лорд Форкосиган… кто должен стать регентом Барраяра?