– Приз – это шкатулка, да? – спросил Ластик, всё надеясь, что разговор повернет на Райское Яблоко.
Магдаитиро, сосредоточенно нажимавшее какие-то кнопки на пульте, замерло, слегка наклонило голову набок. Послышалось какое-то неразборчивое, очень быстрое бормотание, будто кто-то включил магнитофон на ускоренную перемотку.
Кто он на самом деле, русский или итальянец, было непонятно. О прошлом фокусника в цирке знали мало. Выступал в Питере, в Нижнем и в Варшаве, но откуда взялся и каково его настоящее имя – бог весть.
Ему снова сделалось не по себе. Он побежал дальше и вскоре уже был на широкой Лубянской площади.
Откашлялся, прищурился на люстру, как бы вспоминая минувшее, и начал.
– А-а-а! А-А-А-А! – завопил Годунов уже не сдавленно, а истошно.