Лучше бы, конечно, наведаться туда днем, подумала Пелагия. Но днем могут заметить, а это ни к чему. Какая разница, день или ночь – все равно в пещере темно.
Звуком, который вернул будущего спасителя человечества к низменной действительности, было бурчание в животе у соседа, балабесаМендлика. Балабесами,или балбесами,назывались юные примаки, жившие и столовавшиеся в семье жены до тех пор, пока не войдут в зрелый возраст. Мендлику едва исполнилось четырнадцать, так что зреть ему оставалось еще порядком.
Она рот разинула: как это – араб, а по-русски кричит?
Гимназист сдернул фуражку и поклонился, прося благословения.
– «Новый Мегиддо». «Мегиддо» на древнееврейском значит «Город Счастья». В самом деле был такой город, в Израэльской долине, его разрушили – не то ассирийцы, не то египтяне, я забыла. А мы отстроим Мегиддо заново, уже и землю у арабов купили.
– Только не латинского автора, а немецкого. – Митрофаний рассеянно погладил выцветшее золотое тиснение. – Адальберт Желанный, из младших рейнских мистиков. На, изучай, а я пойду.