Внезапно слева от двери что-то шевельнулось. Стражи насторожились, вытянули головы. Шорох повторился, один поднялся, шагнул на границу с темнотой. Копье в его руке смотрело острием в сторону шороха.
Они пообедали в доме-конюшне, строили планы, когда громадная толпа вступила на край площади. Народу стало еще больше, а крики — громче. Бревна громко трещали, разламываясь между железным днищем Котла и велетскими плитами. За Котлом тянулась широкая полоса размолотой щепы.
— Вы ранили… но рана мужчине — не позор… Вы сорвали скуфью с Фагимасада… отомстит за бесчестье…
Полдня Олег листал книгу, шлепал губами, поднимал глаза к небу, снова шептал и листал, из шалаша слышалось неутомимое шарканье точильного камня, так что Таргитай в одиночку боролся с тяжким рулем, лавировал по течению, глотал слюни. Все три птицы лежали почти у его ног. Измучившись их видом, Таргитай пинками зашвырнул их в шалаш.
Туча догнала, грохотала над головами. За их спинами Болото пошло крупной рябью, поднялась серая мгла.
Конан покосился на Таргитая, что бережно прятал сопилку.