Голос внезапно оборвался. Олег в испуге наклонился над Таргитаем, глаза волхва распахнулись во всю ширь. Рожа Таргитая была перекошена, изо рта потек устойчивый храп, а губы кривились в глупой улыбке.
— Леших, что ли? — спросил Таргитай буднично. — У тебя кровь на морде. Чего лез? Двое в драку, а третий в… другое место.
— Ты не прав, — ответил Олег надломленным голосом. — Мое ведовство говорит, что нас ждут даже очень большие неприятности. Это дикий народ Степи!
Мрак ухмыльнулся, заметив отчаянные глаза Таргитая, перехватил нового пса на острый крюк секиры. Слышалось рычание, хриплые вскрики, тяжелое дыхание. Тупо и страшно врубалось железо в мясо и кости. Олег всадил лезвие секиры по обух в пасть страшного рыжего пса. Зверь яростно сомкнул челюсти, ухватил лезвие, грыз, не замечая, что пасть становится шире и шире. Со свистом брызнула темная кровь, пахнуло зловонием.
Олег затравленно оглянулся. Дударю вольно зубы скалить, ему дальше своего носа видеть — мука. Такому острить, что два пальца обрызгать — ум и острословие редко идут ноздря в ноздрю.
В двух десятках шагов возвышался дубовый помост. В середке возвышался, воткнутый железной рукоятью между бревен, самый чудесный меч, какой только невры видели! С длинным узким лезвием, хищный, победно и весело блестит ярким оранжевым светом. Меч — единственное, чему поклонялись свирепые киммеры. Меч самого бога войны, который подарил его тем, кто своими победами больше всего прославил его имя!