— Песни?.. Если можешь, спой нам. Мы так долго не слышали других голосов, кроме собственных! А нам они опротивели.
— Правил бы я, разбились. Если бы руль взял Олег, нас разнесло бы в щепы. Но когда за руль берется такой… гм… то ни чудовище, ни мудрец, ни даже бог не сообразит, куда направишь плот ты…
— Грифона и я видела, — сказала она недовольно. — Подумаешь! Я даже аримаспов встречала, на одном берегу охотились… А вот как сражаются? Какие у них боевые приемы?
Олег видел, что шерсть на руках Мрака стоит дыбом. Перебежали ручей со скользкими камнями на дне, понеслись по косогору, а дальше за стеной деревьев откроется их поляна, где растут черные папоротники. Таргитай чувствовал мурашки по коже. В детстве так он чуял лесного зверя, что зимними ночами ходит вокруг дома, откуда несло теплом, терся о ставни, оставляя клочья шерсти…
Брама принес большой кувшин, поставил перед неврами. Мрак начал принюхиваться, а Таргитай вытянул шею, пытаясь заглянуть в широкое горло, как вдруг Олег схватил кувшин обеими руками. Вид у волхва был потрясенный.
Песня удалась, он чуял, и сыграл дважды, проверяя на разные голоса. Для сравнения спел три последние песни, что сложил в пути, придирчиво сопоставил, подчистил, убрал лишние слова — умному достаточно и без них.