— Нет, — заверил ее Таргитай. — Моя свирель со мной!
Голос дрогнул, он тряхнул головой, словно что-то отгоняя. Черная тень странно и жутко заметалась по пещере, ломаясь и вытягиваясь в щелях и сталактитах. Олег спешно раскрыл на коленях книгу, отыскал чистую страницу.
— Вставай, лодырь! Олег припустил как заяц… Видать, в Долину спешит.
Волк подпрыгнул, ударился о землю, и мгновенно превратился в распростертого человека. Он с трудом поднял голову, Таргитай с ужасом и ликованием узнал Мрака. Лицо оборотня было сведено судорогой, из левой брови сочилась алая кровь, верхняя губа рассечена. Он был худ, изможден, а когда с трудом перевернулся на спину, на груди пламенели глубокие царапины, из-под корки еще сочилась кровь.
— Сорок дней ликовать будете, — ответил Мрак. Глаза у Таргитая были печальные, укоряющие, и Мрак утешил: — Не грусти, у Ящера увидимся снова!
Ее голос был мягким, как шерсть новорожденного рысенка. Глаза смотрели грустно, однако женщина сидела спокойно — одна, рядом с незнакомым парнем, простоволосая, в сарафане с низким вырезом и коротким подолом. У нее было нежное лицо, не видевшее жгучих лучей солнца, нежные руки, не знавшие тяжелой работы, крупная высокая грудь и широкие бедра, но на пояс ей подошел бы браслет, который Таргитай носил на предплечье.