Он с размаха уткнулся в торчащие впереди подошвы Мрака. Оборотень вытряхнул из колчана стрелы и раскладывал их перед собой в ряд. Таргитай не видел лица Мрака, но с тем происходило что-то странное, он отчаянно спешил, его пальцы тряслись.
— Святогор не может, — проговорил он грохочуще, — а я — не хочу. Мне с Гор много видно, сверху все одинаковые… Меня степняки не обидели, верно?
— Паук, мошка… Нашли о ком сердоболиться. Со мной двое существ куда беспомощнее. Им бы уцелеть!
Пятясь, из кустов выбрался на четвереньках Таргитай. В зубах была свирель. Мрак довольно улыбался, блестел зубами. Тарх молодец, держит руки свободными, а Олег и того лучше: чуть что — уже за секиру хватается!
Олег молча трясся, представив, что каган с могучим казначеем задержались бы еще на пару минут. Мрак тяжело дышал, лицо его было темно-синее, как у утопленника, но быстро розовело. Могучие кулаки медленно разжались.
— Да, здесь самые независимые люди на свете… Не подчиняются ни царю, ни кагану, ни богам, а лишь закону, который сами же устанавливают на сходке. С ними трудно, но достойнее быть гетманом Запорожской Сечи, чем монархом огромного царства рабов!.. Какие планы у вас? За вашими шкурами охотятся киммеры, верно? Иначе кто в своем уме попрется через пороги? По берегу безопаснее. Парни вы крепкие, а сюда степняки не доберутся…