Таргитай молча швырял в огонь хворост. Пламя высвечивало заросли черного папоротника на краю поляны. Там двигались тени, узорные листья шевелились в потоке теплого воздуха, что накатывал волнами от костра. Сколько Трагитай ни всматривался, созревающих бутонов не видел.
— Нас учили с детства, что добро надо делать бескорыстно. А ты?
— Надо же о ком-то рассказывать сказки. А какие вы с Олегом храбрецы, сами знаете… Воды набрал?
— Сам пытаюсь понять, — донесся слабый голос. — Мы еще не у Ящера? Темно, гадко… Мрак, он же бил тебя секирой по голове, я сам видел!
Детишки спали, Таргитай и Зарина все еще обыскивали подполы выгоревшей дотла деревни. Степан и Снежана — так звали женщину — сидели на почерневшем бревне. У Снежаны было темное от солнца лицо, но волосы удивительно светлые, даже светлее, чем у Таргитая. Когда она умылась, почистилась, Мрак удивился, увидев совсем еще молодую бабу.
Олег стоял бледный перед странными факелами, что горели, не сгорая, много тысячелетий. Спохватившись, он побежал за друзьями, боясь оставаться один, но остановился зачарованный возле следующего факела.