— Любят тебя боги, Мрак, — сказал он с вынужденной улыбкой. — Теперь бы еще одолень-траву найти, а?
Мрак побежал молча, волхву виднее, что делать в этом сумасшедшем городе — сам сумасшедший.
Мрак отшатнулся, но стрела Фагимасада ушла прямо вверх. На миг сверкнуло блестящее жало… Затем из синевы выпал крохотный небесный певец. Стрела просадила худое тельце насквозь.
Перед сном Олег мастерил обереги, он сохранил чешуйку громадной змеи и кончик ее языка, а Таргитай играл на дуде. Он сложил несколько песен, перекладывал слова так и эдак. Лишь когда из темных зарослей внезапно показывалась громадная фигура Мрака, он откладывал сопилку, а Олег — обереги, и оба бросались навстречу, осматривали добычу.
Мрак поднялся на ноги, поправил секиру. Лицо его было злым, решительным.
— Понимает? — удивился Мрак. — Добро, что в Лесу зверье подурнее. А то бы наголодались наши охотники, особенно Громобой…