Том держал в руке бокал с виски и, поддавшись внезапному порыву, швырнул его в камин. Бокал разбился на мелкие осколки.
– Еще как. Такое лицо и нужно актрисе. Лицо, которое может быть любым, даже прекрасным, лицо, на котором отражается каждая мысль, проносящаяся в уме. Такое лицо было у Дузе(17). Вчера вечером, хотя вы по-настоящему и не думали о том, что делали, время от времени слова, которые вы произносили, были просто написаны у вас на лице.
– За что? За то, что ты перенёс свои ветреные чувства с меня на Эвис Крайтон? – Её глаза заискрились лукавым смехом. – Конечно, нет, милый. В конце концов актёрской братии ты не изменил.
– Ты обещала позвонить, – сказал он. – Мне надоело ждать, и я звоню сам.
«Если бы у меня осталось чувство юмора, я бы смеялась до упаду, – всхлипнула Джулия. – Ничего смешнее я не видела».
– Это чрезвычайно любезно с вашей стороны. Я ещё ни разу в жизни не был на репетиции. А вы будете играть в новой пьесе, мистер Госселин?