Он причесывался её гребнем и нечаянно положил его на чайный столик. Увидев его там, Эви с минуту задумчиво на него глядела.
Джулия принялась перебирать в памяти актрис, которые пользовались скандальной славой секс-бомб. Особенно хорошо она помнила одну из них, Лидию Мейн, которую всегда ангажировали на амплуа обольстительниц-«вамп». Актриса она была неважная, но в определенных ролях производила огромный эффект. Джулия всегда прекрасно подражала, и вот она принялась копировать Лидию Мейн. Веки её опустились, сладострастно прикрыли глаза, тело под платьем начало извиваться волнообразным движением. Взгляд стал соблазнительно бесстыдным, как у Лидии, змеившиеся жесты – манящими. Она заговорила, как и та, слегка растягивая слова, отчего каждая её фраза казалась чуть непристойной.
– Мне очень жаль обижать бедного ягненочка, но почему-то кажется, что всё ближайшее время я буду очень занята.
– Вам, наверное, говорили, что вы красивы?
– А не рассчитываете ли вы случайно, что за эти же деньги я стану спать с вами?
Все упиралось в деньги. Они прикинули, с чего можно начать. Майкл считал, что им надо минимум пять тысяч фунтов. Но как, скажите на милость, им раздобыть такую сумму? Конечно, некоторые из миддлпульских фабрикантов просто купаются в золоте, однако вряд ли можно ожидать, что они раскошелятся на пять тысяч фунтов, чтобы помочь двум молодым актёрам, заслужившим только местную славу. К тому же они ревниво относились к Лондону.