– Ну, такую роль я могу сыграть, стоя на голове, – ответил он беззаботно, как всегда скромный в отношении собственных возможностей. – Ты слышала, какая тишина была в зале во время твоего последнего монолога? Критики будут сражены.
– О нет, право, не могу. Это так унизительно.
– Простите за опоздание, – сказал Роджер. – Была чёртова куча народу, приходилось ждать у каждой метки для меча. Мы загнали шары в лунки, сделав равное число ударов.
– Люди злы, для вас это не тайна. Вы всегда вели такой спокойный образ жизни. Так редко выезжали и то лишь с Майклом или Чарлзом Тэмерли. Чарлз – другая статья: всем известно, что он вздыхает по вас тысячу лет. Естественно, все удивились, что вы вдруг, ни с того ни с сего, начали разгуливать по развесёлым местам с клерком фирмы, которая ведет ваши бухгалтерские книги.
– Вы собираете автографы? – спросила она с лёгкой усмешкой.
– Не могу. Это будет равносильно признанию, что люди были правы, когда злословили о нас. Моя совесть чиста. Я могу позволить себе высоко держать голову. Я стала бы презирать себя, если бы руководствовалась в своих поступках тем, что кто-то что-то обо мне думает.